Интервью с заместителем начальника Главного технологического управления министерства

Вопрос: Что выпускает Ваша подотрасль?
В основном изделия ширпотреба, изделия медицинского назначения.
Вопрос: Вот уже два года в стране идет перестройка. Как этот процесс повлиял на работу Вашей отрасли?
Командно-административный стиль мы уничтожили, а взамен ничего не создали.
Вопрос: В чем это выражается?
Хорошо работающие предприятия в условиях нового механизма не заинтересованы в наращивании мощностей. А предприятиям, которые работают плохо, этот механизм не позволяет улучшить работу.
Вопрос: Почему этот механизм не позволяет им улучшить работу?
Очень много факторов: и техническая оснащенность, и кадры, и т.д. Раньше помогало министерство путем перераспределения средств, а теперь это делать некому.
Вопрос: Перераспределение средств - это был единственный фактор улучшения работы предприятий?
Не единственный и не главный. Об этом перераспределении пишет пресса, но значение этого фактора преувеличивается. Перераспределяемые средства целевым образом шли на реконструкцию и техническое перевооружение, а не просто кому-то передавались в виде безвозмездной подачки.
Раньше под давлением административно-командного метода мы заставляли предприятие лучше работать. Могли сменить директора. Может быть не сразу, но находили директора, который налаживал работу. А сегодня нет рычагов воздействия. Для плохо работающих предприятий есть лазейка: достичь самого минимального улучшения. Если в какой-то период предприятие выполняло программу на уровне 70% задания, сегодня оно стало выполнять на 80%. И этот его "прогресс" устраивает. Это сейчас. А раньше: если ему чего-то не хватало, каких-то фондов, завод просил министерство помочь, и по возможности ему помогали.
Вопрос: Вы сказали, что в условиях нового механизма хорошо работающие предприятия не заинтересованы расширять мощности. Почему?
К этому нет никаких стимулов. Для расширения мощностей руководителям предприятия надо затратить громадные усилия, а взамен лично для себя они ничего не получат. Даже если в результате этого через несколько лет возрастет зарплата, это не компенсирует им этих затраченных усилий. Еще неизвестно, останутся ли руководителями до пуска этих мощностей. И трудовой коллектив от расширения мощностей в общем-то ничего не получит. На новые мощности нужно будет нанять новых работников, то есть средняя зарплата не возрастет, если даже и возрастет, то не сильно, и притом это будет только через несколько лет. Неизвестно, то ли это будет, то ли нет, а если будет, то насколько. Это одна сторона дела. А вторая, более важная, заключается в том, что на расширение мощностей нужно теперь тратить собственные средства завода (или брать кредит в банке). Этого делать никто не хочет.
Вопрос: Какие еще проблемы существуют в Вашей подотрасли?
Главный вопрос, наверное, в том, что тот, кто сегодня заказывает нашу продукцию, ответственности за заказ практически не несет.
Вопрос: А кто заказывает?
Заказывает торговля в лице Минторга.
Вопрос: В каком смысле заказчик не несет ответственности?
Минторг ежегодно представляет заявку на определенное количество товаров ширпотреба в разрезе наименований. И в то же время в течение года он от этой продукции может отказаться. Мы начинаем писать им, они волевым порядком заставляют свои организации принять эти товары. Но это требует усилий и не всегда срабатывает. Ответственности как таковой они практически не несут за свой заказ.
Вопрос: А каковы могут быть причины отказа?
Может, быть излишнее производство. Существует также нерешенная ведомственная проблема поставок из одной республики в другую. Это очень сложно осуществить. Например, каких-то изделий на Украине много, а в России не хватает. Украина вывести их в Россию не может, потому что вопрос стоит так: на рубль вывезли, на рубль должны ввезти что-то из России. Но продавцы нашей продукции работают с узким ассортиментом товаров, они не могут самостоятельно наладить такие встречные потоки. А действовать через вышестоящие организации очень сложно.
Вопрос: Какие вопросы решает ваше управление?
Наши функции строго не определены. После предыдущей реорганизации нет ясного статуса министерства и его структурных подразделений. В ВПО были более четкие обязанности. А сегодня мы практически остались при обязанностях ВПО, только с меньшими возможностями.
Вопрос: Какие это обязанности, и какие возможности?
Все начиналось с оперативного планирования и обеспечения выполнения плана. Хотя план теперь устанавливается самими предприятиями. И он идет вразрез с контрольными цифрами, которые установлены министерству. Мы уже не вправе в это вмешаться, просто фиксируем. Одно из направлений, которым мы занимаемся - это научно-технический прогресс. Перспективы развития подотрасли.
Вопрос: Как Вы понимаете "перспективы на пятилетку"?
На основе правильных и неправильных заявок от потребителей на нашу продукцию мы строим прогноз. И, соответственно, есть подразделения у потребителя и у нас, которые строят план-прогноз на какую-то обозримую перспективу по этой продукции. Наличие мощностей на сегодня нам известно, нужно знать, какие дополнительно мощности нужно ввести или реконструировать для того, чтобы в планируемый период приблизиться к максимуму насыщения рынка. Здесь может помочь и наука: как тот или иной технологический процесс заменить на более эффективный, разработать новые виды оборудования.
Вопрос: А что еще входит в НТП в вашей отрасли?
В первую очередь - применение новых материалов и новых процессов.
Вопрос: Стоит ли вопрос о новых моделях продукции?
Конечно, стоит. Но сейчас по последнему постановлению этот вопрос передан в руки производителям. Раньше существовала, наверное, более стройная система. Проводились отраслевые художественно-технические советы. В принципе, сейчас все это осталось, только под флагом самих предприятий. Предприятия не заинтересованы активно участвовать в этой работе.
Вопрос: К чему сейчас сводится ваша роль?
Мы решаем много вопросов, которые не в состоянии решить сами предприятия. Вопросы касаются размещения и разработки нового оборудования, разработки новых материалов.
Вопрос: А удается разместить заказы?
Может быть, не полностью, но удается. Сейчас предприятия на прямых связях принимают заявки только на каких-то своих условиях. Требуют от заказчиков дефицитные материалы или еще что-то в зависимости от того, у кого чего не хватает. Но механизма здесь никакого нет. Отношения складываются ненормально. Анархия рынка.
Вопрос: В других главках предприятия создают ассоциации. Ваши заводы имеют такую ассоциацию?
Мы тоже над этим работаем. Но очень трудно достичь ясности, потому что пока непонятно, каковы будут функции министерства после его реорганизации и сокращения. Ассоциация не может охватить все стороны хозяйственной деятельности, она может взять на себя только 2-3 направления. Неясно, как будет осуществляться все остальное.
Вопрос: У вас 25 заводов. Что они говорят по этому поводу?
Подавляющее большинство заводов считают, что ассоциация нужна. Но вопрос все же неясен, потому что не ясны пока взаимоотношения между республиками, которые сейчас переходят на региональный хозрасчет. Наши заводы не знают, что такое региональный хозрасчет, но все единогласно выступают против. Региональные органы управления сегодня пытаются диктовать свои требования предприятиям, выдают указания, сколько они должны делать товаров для региона. Эти требования часто бывают некомпетентными и диктаторскими. Поэтому предприятиям не все равно, кому подчиняться, в какую ассоциацию входить. Сегодня предприятия имеют отлаженный технологический цикл, взаимодействует с отраслевыми институтами, организациями. Если эти взаимодействия будут нарушены, нарушатся и работа предприятий.
Вопрос: Вы говорите, что предприятия выражают готовность выйти в ассоциацию. А как они это понимают?
Предприятия понимают, что пока самостоятельно они выжить не могут. Во-первых, их сейчас волнует свободный рынок сырья и материалов. Этого рынка нет. Во-вторых, у нас нет пока избытка на рынке оборудования. В-третьих, передовые коллективы волнует перспектива развития. В-четвертых, что их объединяет, это общность в решении социальных вопросов. Ассоциация может решить проблему баз отдыха, пансионатов. Далее, имея ассоциацию, предприятия могли бы создавать или привлекать для своей работы предприятия другого профиля, которые работали бы на них. Коллективный орган наподобие ассоциации дает много преимуществ. И предприятия оценивают это реально.
Вопрос: Вам известно что-то о социальных конфликтах на ваших заводах?
Конечно. На наших заводах, как и везде, рабочие грозят забастовками. Первое, что не устраивает инициативные группы или стачкомы, - это процентное отчисление в бюджет и в фонд министерства, в связи с чем, как они считают, плохо решаются социальные проблемы: нет домов отдыха, санаториев, льготных путевок. Кроме того, требуют пересмотра трудовых норм в сторону их снижения на 20-30%, и соответствующего увеличения расценок.
Вопрос: От министерства зависят проценты этих платежей?
Отчасти да. Зависят от планово-экономического управления. Но, во-первых, нормативы установлены на пятилетку, по этой причине они не подлежат пересмотру. А во-вторых, министерству доведены от Совмина СССР общие контрольные цифры. Это значит, что пересматривая в сторону снижения проценты платежей на одном предприятии, министерство обязано увеличить их на другом. Если забастовщики добиваются улучшения условий для себя, они ухудшают их для кого-то другого (либо в стране начнет развиваться неконтролируемая инфляция).